Если спросят, сколько тебе лет, отвечай, что тебе семнадцать и ты сумасшедшая. Одно неизбежно сопутствует другому.
Когда я проснусь, у меня будет облако, на облаке будет кот,
Внутри у кота урчалка работает, в полоску его живот.
Кот будет с ладоней мне слизывать песни, улыбки и тишину,
Мы будем гулять по акриловой радуге в тот день, когда я проснусь.
Мы будем гулять, лапы-ноги пачкая, на небе намнём следов.
Мы встретим других – не людей, так ангелов, не ангелов, так котов.
Все вместе, на радуге в ряд устроившись, мы будем пить мятный чай,
И в кожу мне будет, котом прижатое, сердчишко его стучать.
Когда я проснусь, будет полдень матовый, еще, конечно, февраль.
И солнце, улыбчивое, патлатое, подмигивает: пора!
Пора просыпаться, расти задумчиво, травою и вербой – ввысь.
Цвести, колыхаться, стоять под тучами. Пора, говорю, проснись.
...Пока я лежу, потолок качается, я долго и сладко сплю.
Мне снится дорога, «давай останемся», «привет», «я тебя люблю».
На мне поперек мягкий кот раскинулся, серебряный пыжит ус...
Мне кажется, мы не заметим разницы в тот день, когда я проснусь.
(с) capsolo
Внутри у кота урчалка работает, в полоску его живот.
Кот будет с ладоней мне слизывать песни, улыбки и тишину,
Мы будем гулять по акриловой радуге в тот день, когда я проснусь.
Мы будем гулять, лапы-ноги пачкая, на небе намнём следов.
Мы встретим других – не людей, так ангелов, не ангелов, так котов.
Все вместе, на радуге в ряд устроившись, мы будем пить мятный чай,
И в кожу мне будет, котом прижатое, сердчишко его стучать.
Когда я проснусь, будет полдень матовый, еще, конечно, февраль.
И солнце, улыбчивое, патлатое, подмигивает: пора!
Пора просыпаться, расти задумчиво, травою и вербой – ввысь.
Цвести, колыхаться, стоять под тучами. Пора, говорю, проснись.
...Пока я лежу, потолок качается, я долго и сладко сплю.
Мне снится дорога, «давай останемся», «привет», «я тебя люблю».
На мне поперек мягкий кот раскинулся, серебряный пыжит ус...
Мне кажется, мы не заметим разницы в тот день, когда я проснусь.
(с) capsolo
